Турбулентность - Страница 27

Он никак не исчезал, сколько персонал не пытался его вывести. Душистый и опьяняющий, он пропитал мои подушки и простыни, настолько глубоко укоренившись в ткани, что я ощущал его легкий след, даже спустя недели.

Не уверен почему, но я чувствовал облегчение от того, что проныра – это не раздражительный сосед, предпочитающий мой вид из окна своему. Я не злился, что этим человеком оказалась сексуальная работница службы домоуправления, думающая, что делает нечто стоящее моей благодарности.

Я не мог прекратить вспоминать, как ее идеальные розовые губки сжались в тонкую линию, когда девушка требовала свое «спасибо», или забыть, как ее насыщенно-зеленые глаза смотрели в мои, пока мы чуть не трахнулись в лифте дома, где проходила вечеринка.

Или то, как она кричала, когда я пригвоздил ее к полу...

До того, как я смог позвонить менеджеру службы домоуправления и сообщить, что передумал насчет отказа от их услуг, система автоматической голосовой почты издала сигнал.

– Добро пожаловать домой, – произносит она. – У вас три новых сообщения. Пожалуйста, назовите пароль.

– Нет.

– Прошу, повторите пароль.

– Я сказал «нет».

– Извините. Это не пароль. Прошу, повторите пароль.

Иисусе...

– Один. Восемь. Семь. Четыре.

– Пароль принят. Сообщение номер один. – Следует гудок и затяжной момент молчания.

– Добрый вечер, мистер Уэстон. – Голос женский. – Это Алисса Харт из отдела кадров Элиты. Я звонила вам, чтобы обсудить заработную плату, что вы запросили. Не уверена, знаете ли вы, какая на сегодняшний день максимальная зарплата у старшего командира, но вам следует пересмотреть свой запрос и попросить о более, намного более разумной цифре, если хотите продолжа...

– Следующее, – сказал я, и голосовое сообщение резко прервалось.

Следующее сообщение.

– Джейк... – Глубокий мужской голос. – Джейк, почему мне приходится нанимать частного детектива, просто чтобы получить твой домашний номер телефона? И почему ты продолжаешь менять его каждый месяц, как и игнорировать мои звонки на твой мобильный? Мы пытаемся связаться с тобой в течение нескольких лет. Лет, Джейк. Пожалуйста, дай нам...

– Следующее. – Я сжал челюсть.

– Последнее новое сообщение.

– Привет, это Шарлотта. – Гортанный женский голос. – Не уверена, правильный ли это номер, но просто звоню, чтобы выяснить, это ли компания по производству одеял? Мне нужно заказать одно, так что если я попала по адресу, перезвоните мне.

Я вздохнул и сделал себе пометку снова сменить номер в конце этого месяца.

– Больше нет новых сообщений, – гордо заявила система. – Хотите ли снова прослушать последние сообщения?

– Нет.

– Ладно. Я проиграю их снова. Сообщение номер один.

– Добрый вечер, мистер Уэстон. Это Алисса Харт из отдела кадров Элиты. – Я застонал и вошел в библиотеку, закрыв за собой дверь. Поднял книгу, что упала с полки, когда Джиллиан была здесь, и засунул ее разорванные кружевные трусики себе в карман.

Отодвинув стол от стены, разблокировал скрытую панель, ожидая, когда стена скользнет в сторону, открывая проход.

Как обычно, это заняло несколько минут – мера предосторожности от незнакомцев, которые видят в этом лишь стену. Когда панели наконец издали гудок и открылись, разблокировал еще одну панель, открывающую вещи, которые мне никогда не хотелось бы снова видеть.

На верхней полке стояли все модели самолетиков, что я конструировал в детстве. От собранного из пяти деревянных деталей до замысловатого из трех сотен кусочков метала. Датированные открытки из бесчисленных стран лежали нетронутыми в виде множества скрепленных альбомов, а безделушки с почти всех магазинов подарков в аэропортах мира стояли в том порядке, в котором были получены.

Я поднял синий фотоальбом с нижней полки и пролистал несколько первых страниц. Мне хотелось верить, что прошло достаточно времени, и я ничего не почувствую, но боль и предательство все еще глубоко меня терзали – неважно, насколько счастливыми были эти воспоминания. Например то, где мне было четыре года, и я играл на поле с коллекцией бумажных самолетиков. Мы с моим старшим братом пятнадцати лет шутя спорили о том, чья очередь была водить Кадилак отца. Мама улыбалась в лучах заходящего солнца, а отец...

Я захлопнул альбом.

Мне не хотелось продолжать вспоминать о том, что же он делал. Уверен, он занимался по факту не тем, чем я тогда это посчитал. Я бросил альбом в скрытый чемодан на полу и закрыл его, пока знакомый, часто посещающий меня голос, прозвучал в голове.

«Он лгал тебе, Джейк... Он лгал всем нам...»

Мне нужно было сосредоточить внимание на чем-то еще.

Так что я вернулся на кухню и стал просматривать почту. Все газеты за несколько недель были аккуратно сложены, ожидая, пока их прочитают. Здесь находились «Уолл-стрит джорнал, «Вашингтон пост», «Америка Сегодня» и самая губительная среди них всех – «Нью-Йорк Таймс.»

Все первые обложки изданий травили вариации одной и той же истории, выражая похвалу и признание Элит Эйрвейс. Сопровождающие фото были выполнены в белых и голубых тонах, а все статьи начинались с написанных жирным черным шрифтом фраз типа «Элита взлетела к новым высотам!», «Генеральный директор Элит Эирвейс летает высоко!» и «Элита снова возвращает славные деньки полетов!». В тексте не было ни грамма критики, даже намека на таковую. Все это представляло собой чистейший фарс, и после прочтения данной хрени, я знал, что ни за что не собираюсь пережить свой первый полный месяц полетов с этой компанией, не слетев с катушек.